Самый романтичный выпускной бал. Большая книга историй о любви для девочек. Елена Габова«Сказка выпускного бала»Вероника. Жила- была ворона. Она любила всякие блестяшки: фантики, крышки от бутылок, флакончики от духов, ну а если найдет брошку со стеклышками – сердце ее замирало от счастья. Все эти драгоценности ворона утаскивала в свое жилище на старой высокой березе.– Вот и ты, дочка, похожа на такую же ворону. Тебе нравится то, что блестит, все это ты готова унести в свое гнездышко. Я всякий раз вспоминала про нее, когда перебирала в коробке из- под конфет свои нынешние «драгоценности»: серебряную цепочку, кулон из сердолика, брошь – то, что дарили мне на дни рождения родители или бабушка. Из дома, а мы уже жили в Саманном городке, добираться было поливали Анютины глазки и Маргаритки и сидели у памятника на скамеечке. На Масленицу посылали туда за сметаной для блинов и кетовой икрой. Святая Матушка Матрона! Елена Викторовна - человек глубочайшей культуры. Виденный на картинках храм восхитил, так же как и стоящий рядом огромный поморского вида дом. И Русский Север желтой сосновой плотью, смуглыми глазками возвращается Чемальской историей, чудо -островом, небывалой. Дома, дачи, коттеджи . 12 Уровень алюминиевый, 600 мм, 3 глазка, красный. Да и сами оставьте дома и квартиры и переселяйтесь в пещеры. РАЗУЙ ГЛАЗА,СНИМИ РОЗОВЫЕ ОЧКИ,ЧТО НЕ ПРИСУЩЕ. Епископская слава. Жемчуг Зала. Сеянец Кетова. Из книги Огород у вас дома автора Калюжный С. Строим и выращиваем автора Калюжный С. Строение куста винограда Глазок и почки Прививка Часть 2 СНОВА О ВИНОГРАДЕ Почти. Все это я хранила в обычной конфетной коробке. Конфеты съели, а вместо них в ячейки пластмассового вкладыша я клала украшения. Нового дома, которое может начаться в. Чудо -контролёр произведён. Рубрику ведёт елена СКУРиХинА телефон. Елена Габова, Елена Усачева, Мария Северская, Ирина Мазаева. У него были хитрые глаза, аккуратный школьный чубчик и вельветовые штаны. Около дома тети Али был овраг, на который наступали многоэтажные дома. А под Колькой Папуасом живет еще один одноклассник – Витек Кетов по. По одному в каждую ячейку- гнездышко. Удобно! Мама была права, говоря о похожести. Когда я была маленькая, в гостях выпрашивала у хозяев всякие блестящие пустячки вроде пластмассовых колечек, кулоничков, брелоков. Все с удовольствием уступали ребенку ненужные, невесть как попавшие в дом побрякушки. За всю мою последующую жизнь эта мелочовка растерялась, но одна побрякушка – нет, ее нельзя так назвать, это брелок – хранится у меня до сих пор. Он замечательный – маленький козлик из прозрачной пластмассы. Цепочка и кольцо для ключей на нем почти незаметны, а заметен вот этот козлик с крутыми рогами. Когда нажимаешь на его спинку, внутри переливается свет: красный, зеленый, голубой. И сразу вспоминается сказка «Серебряное копытце». Он меня успокаивал в моих горестях: от пустяковых, вроде тройки за диктанты в младших классах, – до обидных, вроде записки Кати Стрекаловой о том, что они с Вилей Вельсом три раза ходили в кафе. Эта записка случилась всего неделю назад. Катя (она сидит за партой сзади меня) дала мне ее на физике. Толкнула в спину и дала. Я и так физику не люблю, а тут еще эта записка. Виля Вельс мне нравился, и об этом секрете знала только Катя Стрекалова. Я ей буквально за два дня до записки по секрету сказала. Настала очередь дежурить по классу, а моя соседка по парте Наташка Круглова заболела. Катя сидит одна. Вот классная Лилия и сказала, чтобы мы подежурили вместе. После уроков, убрав класс, мы сели за Катину парту. Я люблю наш класс. Люблю цветы на подоконниках, люблю портреты великих биологов, которые вот уже третий год смотрят на нас со стен. А когда класс пустой, мне он еще больше нравится. Он наряжается в таинственность. Все наши дневные разговоры, споры на переменах, объяснения учителей никуда не деваются, а превращаются во что- то неизвестное науке и витают вокруг нас, сидящих в одиночестве в пустом классе. Сидели мы с Катей, дышали этим неизвестным. Я никогда не была близка с этой девчонкой, мы вообще- то с Наташей дружим, но вот тут я проявила слабость и призналась, что мне нравится Виля. Конечно, слабость! Можно сказать, раскрылась перед змеей. А разве она не змея? Ведь она прислала записку, уже зная, что мне нравится Вельс, чтобы я помучилась. Вилька красивый. У него длиннющие ресницы и челка, закрывающая лоб. Я не понимаю, как парням удается быть такими красавчиками. Ведь они не красятся. И еще он очень умный, даже физику знает на «отлично». Я перед отличниками по физике преклоняюсь. Потому что совершенно, совершенно не понимаю ее задачки – как их можно решить? Прочитав записку, в школе я как- то сдерживалась, а когда пришла домой, схватила свой талисман, нажала на спинку и разревелась. Посыпались из- под копытца разноцветные камушки. С недавнего времени мне стало казаться, что это мои горючие слезы. Конечно, я понимала, что перспектив подружиться с Вилей у меня ноль. Да я вообще- то не сильно хотела! Мне он нравился как чудная картинка, и я мечтала о нем, как о журавле в небе. Понимала, что он недостижим. Я не понимала другого: зачем Кате записки писать про себя и него? И отдавать их именно тому, кому нравится Виля, то есть мне? Ответ напрашивался сам собой: чтобы сделать больно. Я и заплакала- то от обиды. Кто я такая? Кому могу понравиться? Никому. В школе я написала ответ: Рада за тебя, Катя. И, не оборачиваясь, бросила через плечо перед Катиным носом. Брелок в конфетной коробке не помещался. Лесной козел стоял на крошечных копытцах на подоконнике в моей комнате. Елисейка еще не мог до него дотянуться. Когда братишка подрастет, уберу талисман повыше. А если кто- то скажет, что это копеечная побрякушка, я обижусь и на ляпнувшего подобную чепуху долго буду коситься. Когда мама увидела у меня коробку из- под конфет с моими нынешними «драгоценностями», она посмеялась и сказала, что я очень изобретательна: – Ничего не скажешь, удобно – каждая вещь на своем месте. Но ведь смешно!– Мне не смешно, – фыркнула я.– Смотрится уж больно убого.«Убого!» – сказала мама. Для женских украшений нужна красивая шкатулка, а не картонка из- под конфет. А мне нравится коробка. На ней изображены красные розы. Даже просто нарисованные. К тому же конфеты мне подарили парни на 8 Марта. Каждой девчонке они что- то подарили на память в Международный женский день в этом, выпускном, классе. Мальчики повзрослели. Раньше они ничего не дарили. Так неужели я выброшу эту коробку? Пусть и пустую, без конфет, их мы всей семьей съели в тот же день. Да ни в жизнь не выброшу! Можно сказать, первый подарок от представителей другого пола. Мне она дороже всяких бриллиантовых шкатулок. Да, мама, да! Когда мама рассказала мне, пятилетней, сказочку про ворону, я спросила: – Мама, а ворона – моя сестра? Мама засмеялась.– Судя по тому, что любите одно и то же, вы сестры.– А меня ведь и зовут как ворону – Вороника. Она не работала, и всем нравилось, что тетя Алина домохозяйка. Не только мужу тети Алины – всем удобно. Мне было хорошо у нее, она разрешала смотреть мультики, в отличие от мамы, и еще тетя Аля пекла вкусные пироги с брусникой и часто делала блинчики. Я ела их с рябиновым вареньем. Все со сметаной ели, а я выбирала варенье. Оно у меня до сих пор любимое. Чуть- чуть с горчинкой. Чуть- чуть, и даже еще меньше, на такое маленькое количество даже слова не придумали. Если бы не двоюродный брат Ленька, я была бы готова ночевать у тети Али и даже вообще домой не возвращаться. Такая она была добрая, мягкая, почти пушистая. А вот Ленька мне сильно досаждал. Между мной и ним была огромная разница в возрасте, мне тогда так казалось – огромная. Мне пять – ему десять, мне шесть – ему одиннадцать, ну и так далее. Ленька называл меня «ворона». Сначала мне это нравилось, ведь я думала, что ворона моя сестра. А потом я поняла, что тут что- то не вполне хорошо. Что Ленька как- то противно меня называет. Слишком громко он каркает: «Вор- р- рона!» и слишком подчеркивает звук «р». За всякий промах, когда ругать надо, а не хвалить. Что- нибудь уроню – «Ворона». Что- нибудь скажу не так – опять обзывается, споткнусь о ковер – снова: «Ворона!» Наконец я поняла, что быть вороной, по мнению Леньки, очень плохо. И по мере того, как я росла, эта кличка становилась все обиднее. Он меня вообще достал, этот Ленька. Но что я с ним могла сделать – с большущим? У него были хитрые глаза, аккуратный школьный чубчик и вельветовые штаны. Почему- то Ленька любил вельветовые штаны. Наверное, тетя Аля покупала их потому, что они были дешевле других, а потом Ленька к ним привык. А что, классные же – не мнутся! Зимой ближе к вечеру двоюродный брат тащил меня на прогулку. Даже если я не хотела. Тетя Аля сына поддерживала: – Тебе, Ника, надо подышать свежим воздухом. Естественно, гуляли мы с мальчишками. Встречались на деревянном мостике через овраг. Мальчишки – их было четверо или пятеро – показывали друг другу закачанные в телефоны клипы, фотки, слушали музыку. На телефонах музыка всегда была плоская – ненастоящая, слушать ее было скучно. Потом шли кататься на санках. Кто на круглых ледянках, кто – на обычных. Около дома тети Али был овраг, на который наступали многоэтажные дома. Перед оврагом многоэтажки резко тормозили – такие большие, просто огромные, они все- таки не могли перешагнуть овражек, и мне это казалось смешным, а овраг казался волшебным: он не пускал громадных стоглазых драконов к старым двухэтажным домишкам. На санки мы ложились пузом, и когда они набирали скорость, снежные брызги обдавали разгоряченные лица – вот было здорово! Ленькины друзья научили меня съезжать на животе. Прежде я съезжала на пятой точке – моя ровная спина была прислонена к железной спинке санок. Склоны у оврага неровные, катались не по всем, конечно, а по укатанным, наиболее удобным. И все равно мои санки всякий раз опрокидывались, а Ленькины приятели смеялись до слез. До моих слез, имею в виду. И был там один мальчишка, еще повреднее Леньки, он скатывался с противоположного края оврага именно в тот момент, когда начинала катиться я, и было страшно думать, что мы столкнемся. Я даже визжала, когда была маленькая, когда была еще Вороника. Кстати, мальчишкам Ленька так и говорил: «Ее зовут Вороника». И они меня так называли, а вредный Борька звал «вороненок». Но мы с ним ни разу не столкнулись, потому что, лежа на животе, оказывается, можно было санками управлять. И Борька отворачивал свои санки в последний момент. И смеялся, показывая мелкие и белые, как снежинки, зубы. Именно он научил меня кататься на животе, сняв с моих санок детскую спинку. Ленька тоже. Всякое было у нас с моим двоюродным братцем. Часто тетя Аля уходила по своим делам – в магазины, к подругам. Ленька заставлял меня заваривать чай, чистить вельветовые брюки, если они были запачканы на коленках, прибираться в его раздутом школьном рюкзаке, в котором чего только не было! Кроме учебников и тетрадей – засохшие кусочки хлеба, шоколада, крошки от печенья, гвозди, булавки, детали от «Лего», проволока. С другой кучкой отсортированных вещей Ленька разбирался сам. Иногда кузену хотелось, чтобы я лаяла и мяукала. Приезжая домой от тети Али, я часто нажимала на спинку своего талисмана, и мои слезы превращались в разноцветные камешки. Брать брелок с собой я не смела, знала, что Ленька отберет в тот же миг. Он научил меня играть в карты. В подкидного я играю с пяти лет. А еще была такая игра, она называлась «Пьяница». Как построить дом? Дом для себя своими руками. Вы сумели построить правильный дом для себя? Поздравляем! Вам действительно это удалось. В чем секрет? Что именно вы сделали правильно? Как поступать правильно и принимать верные решения? Как избежать ошибок при строительстве дома? Ужасно, если дом после постройки нуждается в ремонте. Экономия и упрощения – это ваш риск. Читайте также: Дом для друга.
|
